Флористика

Прошли самые «цветочные» праздники — 14 февраля и 8 марта. Продавцы цветов подсчитывают прибыль, которая в эти дни возрастает в разы. Впрочем, в этом году выручка оказалась скромнее, уверяют участники рынка. Торговать цветами в столице становится сложнее: попытки государства отрегулировать эту сферу дорого обходятся бизнесу.

Цветочный магазин в деталях
Единоразовые затраты (руб.):

оборудование, ремонт павильона — 100 000;
покупка ваз для цветов, увлажнителей — 50 000;
холодильники для хранения цветов — 80 000;
разрешение на торговлю и регистрационные расходы — 50 000.
Постоянные затраты (руб.):

официальная аренда павильона 5-7 кв. м в проходном месте — 480 000 в год (40 000 в месяц);
зарплата двух продавцов — 432 000 в год (18 000 в месяц на человека);
закупка товара — 1 800 000 в год;
дополнительные расходы — до 300 000 в год.
Продажи (руб.):

дневная выручка в спокойный день — 10 000;
в начале сентября — 30 000;
в праздничные и предпраздничные дни — 100 000-300 000;
годовой оборот — до 5 000 000.
В обычный день один павильон продает до 30 букетов. Чаще всего это букеты стоимостью от 350 рублей (три розочки) до тысячи (букет с оформлением).

В праздничные дни выручка может вырасти в 10 раз. Пик продаж — начало марта (15–20% годового оборота).

В начале сентября продажи возрастают в 2–3 раза. В этот период сказывается конкуренция с цветами с дач и от «частников». Последнее время наблюдается всплеск продаж в День святого Валентина — в этом году продажи были в три раза выше, чем в обычный день.

В зависимости от места выручка может варьироваться. Наиболее привлекательные места — крупные магистрали и станции метро. Удачным считается и расположение у офисных центров.
Цветочный рынок, как утверждают эксперты, один из самых криминальных и непрозрачных, особенно в столице. Его и измерить-то толком не представляется возможным. Если опираться на данные таможенной статистики о ввозе в нашу страну срезанных цветов из-за рубежа, то годовой оборот российской цветочной розницы может доходить до двух миллиардов евро. На московский рынок, как утверждают материалы исследования компании DISCOVERY Research Group, приходится 500 млн евро.

Серенький цветочек
Впрочем, подсчеты на основании официальных данных позволяют разглядеть лишь вершину айсберга. «Провести оценку реального объема этого рынка в Москве довольно сложно, — говорит аналитик Межрегионального маркетингового центра Александр Болотный. — Официальные продажи розничных продавцов в Москве составляют около 400–600 миллионов евро в год. По нашим оценкам, теневой сектор почти такой же. Возможно, больше».

Особенность столичного цветочного бизнеса — подавляющий перевес импортной продукции. 90% роз, гвоздик, тюльпанов и лилий привозят из-за границы. Доля отечественной продукции не превышает 10%. В основном это розы из подмосковных хозяйств и с юга России, а также тюльпаны, выращенные в частном секторе. Любимые в столице розы с высотой стебля 50–90 сантиметров привозят только из Нидерландов. Большинство тюльпанов, гвоздик, лилий, которые можно найти в московских магазинах, также выросли на родине Ван Гога. Кстати, в Нидерландах ежегодно составляются рейтинги стран — импортеров цветочной продукции. Россия с конца 1990-х годов стабильно входит в десятку самых крупных покупателей. По прогнозу Ассоциации голландских цветоводов, в ближайшие десять лет Россия выйдет на второе место после Германии среди импортеров срезанных растений из этой страны.

Колумбия и Эквадор поставляют в Москву крупные гвоздики и некоторое количество роз. Экзотика (например, орхидеи, составляющие в общем цветочном обороте менее 1%) поступает из Южной Африки. Поставщик декоративной зелени для украшения букетов — Израиль. В этом ряду стран-экспортеров, определяющих структуру российского цветочного импорта, странновато смотрится только Литва, которая сама растения не производит и не выращивает. Но, как говорят цветочные оптовики, через Литву проходят партии товара, которые были запрещены к ввозу в Россию из других стран. На эту роль постепенно начинает претендовать и Украина. Несмотря на то что везти через славянского соседа и дороже, и дольше, контроль на границе почти отсутствует. Поэтому не исключено, что вскоре Литва лишится звания главного «серого» импортера цветов.

Продавцы и флористы утверждают, что российский товар и дороже, и менее качественный. По их мнению, работать с импортным материалом проще и удобнее, так как каждый цветок строго соответствует стандартам. Отечественные цветы по-своему красивы, и они занимают свою нишу в так называемых «коротких» сортах роз. Правда, чаще распространением подмосковных «коротких» роз занимаются бабушки у станций метро. «Срезанный цветок (например, роза) должен стоять в вазе от 14 до 30 дней, если он хранился в правильных условиях и пропитан консервантами, — объясняет флорист Светлана Самойлова. — Такие растения — исключительно заграничные; как правило, они дороже на 20–30%. Позволить себе закупать «правильные» растения могут только крупные сети и премиальные салоны. В остальных магазинах — ширпотреб, но тоже иностранный. Подмосковные цветы не вянут около недели, а импортные, которые не всегда содержатся в подобающих условиях, сохраняются максимум 10 дней. Если цветок завял через день или два — вас обманули».

Импорт с шипами
Обман — часто вынужденная мера, признаются продавцы. Теоретически от срезки цветка до поступления на прилавок должно проходить не больше двух недель. Соответственно, роза или гвоздика будут жить в вазе ровно столько, сколько отводят им флористы. Но на практике все гораздо сложнее: цветы проводят на экспертизе и таможне до месяца, а то и больше, за что продавцам и потребителю остается «благодарить» Россельхознадзор. Несколько лет назад в России были введены специальные фитосанитарные сертификаты. Они удостоверяют, что ввозимые растения и овощи не содержат фауны, угрожающей российской флоре. Раньше существовал Росгоскарантин, который лишь выборочно проверял партии цветов, ввозимых в основном из Голландии.

В середине 1990-х надзор нашел в голландских розах калифорнийского трипса — насекомое, являющееся дальним родственником колорадского жука. Говорят, он был завезен в Россию с первыми партиями импортных цветов, но обнаружили его несколько позже, поскольку раньше вредитель в России не встречался. Жучок живет в цветочных бутонах и поражает несколько сотен видов растений. Европа — его родина, и смысла с ним бороться, уверяют эксперты, практически нет. Но мелкий вредитель становится причиной большинства проблем с ввозом иностранной продукции.

Как напоминают в Россельхознадзоре, впервые запрет на импорт цветов из Нидерландов стал действовать в 2004 году, после первых проверок нового ведомства. Его сняли через несколько месяцев. Затем запрет был вновь наложен и действовал почти весь 2006 год и в начале 2007-го. Именно в это время цветы (все те же — голландские) стали поступать из Литвы. Наконец, в конце прошлого года проблему удалось решить. Сотрудники отечественного ведомства отправились непосредственно в нидерландские хозяйства и на месте провели аккредитацию поставщиков. В итоге набралось с десяток компаний, к продукции которых со стороны российского контроля претензий нет. Именно в этих фирмах и закупается большинство роз и тюльпанов, оказывающихся на столичных прилавках, — по крайней мере теми, кто работает честно.

Сами оптовики о проблемах говорят с неохотой. В «Амадее» корреспонденту «Бизнес-журнала» пояснили, что сейчас большая часть проблем снята и рынок работает нормально. Директор оптовой компании Socol Flowers Даниил Стариков признается, что несколько лет назад его бизнес был на грани закрытия. «90% цветов, которые мы продаем, — из Нидерландов, — говорит он. — Когда действовали запреты, ввозить цветы было или нельзя, или безумно сложно. Соответственно, партии были небольшие, а цены — заоблачные. Сейчас все стабилизировалось». В неофициальной беседе некоторые участники этого рынка признаются, кстати, что фитосертификат на одну партию заморских роз обходится в 100 тысяч рублей. Это добавляет примерно по пять рублей к розничной стоимости каждого растения. Не так уж и мало, если учесть, что на аукционе в Амстердаме одна роза обходится оптовому покупателю не дороже 50 евроцентов, то есть примерно в 18 рублей.

Существуют и другие серые схемы поставок зараженных цветов на российский рынок. Например, цветы ввозят под видом декоративной зелени для букетов. Во-первых, согласно инструкциям, эту продукцию не проверяют на наличие трипса, во-вторых, пошлина на зелень почти на треть ниже, чем на розы. Оценить объемы теневого импорта довольно сложно. «Не исключено, что он составляет до четверти всей ввозимой продукции, — полагает аналитик цветочного рынка Александр Болот-ный. — Большая часть этих цветов поступает на столичный рынок, где до сих пор наблюдается довольно сильное влияние национальных диаспор, тесно связанных с криминалом».

Таможня, впрочем, обещает вскоре прикрыть «серые» каналы. В частности, в специальном приказе ФТС, посвященном этому вопросу, говорится, что в ближайшее время будет ограничено число таможенных постов, через которые можно ввозить цветы, — их останется всего три. Ужесточаются и требования к упаковке, а объем декоративной зелени для букетов не должен превышать 20% от общего количества товара. С этого года установлена единая таможенная ставка — как для цветов, так и для растений, используемых в оформлении букетов, — в размере 15%. Впрочем, последняя мера весьма сомнительна. Как признался один из импортеров, иногда цветы ввозят даже под видом газонной травы.

Двухсотпроцентная конкуренция
Цветочный аукцион
Большинство цветов для столичного рынка закупается на аукционах, работающих по схеме голландского аукциона, когда на демонстрационном табло цена за ту или иную партию товара стремительно снижается. Побеждает тот, кто вовремя успевает нажать на кнопку.

Люди, участвовавшие в подобных аукционах, признаются, что тут нужно иметь особое чутье, чтобы купить партию вовремя, угадав, когда цена подбирается к критическому минимуму. Крупные российские закупщики вроде «Амадея» или «Бизнес-букета» постоянно держат в Нидерландах собственного менеджера, который неизменно принимает участие в аукционах. Компании помельче нанимают представителя, который может работать сразу на несколько фирм из разных стран.

Аукцион дает возможность купить розу, которая будет стоить в московском салоне 180 рублей, всего по 10–50 евроцентов за штуку. В конце аукциона многие фирмы, в том числе и крупные, скупают по дешевке нереализованный товар. Он проигрывает в качестве, но пригоден для продажи по низким ценам, а в праздничные периоды даже по высоким. Цветы на аукционах продаются «кратными партиями». Например, розы и герберы идут коробками по 60 штук, хризантемы — упаковками по 68 цветов.
— Милиции заплати, за аренду заплати, на таможне заплати, надзору заплати, — жалуется владелица трех цветочных павильонов Настя. — Это ужас какой-то! Нас только праздники спасают, когда продаем все. Правда, за то, чтобы торговать у метро перед праздниками, требуют заплатить 15 тысяч долларов. За эти деньги можно поставить легкий павильон на пару дней; если повезет, он окупится за вечер. В остальное время там торговать невыгодно: аренда задушит.

На вопрос о том, кто именно требует такую сумму, Настя отвечает уклончиво: мол, есть кому. На самом деле на столичном цветочном рынке давно и прочно закрепилось несколько национальных диаспор, которые контролируют заметную его долю. В основном это выходцы из Азербайджана и Таджикистана — стран, которые в советские времена были главными поставщиками цветов в магазины столицы.

Самые ходовые места для продажи цветов — метро и крупные транспортные развязки. Продавцы говорят, что найти помещение или кусок земли для установки даже крошечного цветочного павильона почти нереально. «Даже если есть свободное место, за него требуют минимум 20 тысяч долларов», — признается цветочный предприниматель из города Видное Сергей Михайлов, который несколько лет назад пытался выйти на столичный рынок и открыть салон на Рязанском проспекте. «Бизнес-журнал» обратился в управы нескольких районов, с тем чтобы попытаться найти место под павильон в Москве. В управе района Дорогомилово сразу сказали, что все места заполнены на 200%. «Прямо-таки на двести?» — удивились мы, но на том конце провода пояснили, что на каждую занятую точку приходится по крайней мере еще один предприниматель, который терпеливо дожидается своего часа в очереди. «Но занимать очередь бессмысленно, за прошлый год места нашлись лишь двоим», — отрезала работница муниципалитета. В районе Северное Дегунино просто сказали, что мест для цветочных магазинов нет и не предвидится, зато есть места для социальных магазинов и парикмахерских экономкласса.

Сейчас столичные бизнесмены начинают осваивать торговые центры. Здесь выше аренда, зато проще с организацией торговли и, по утверждению продавцов, меньше проблем с контролерами. «Наверное, проходимость у нас не такая большая, как у палаток в метро, зато работать спокойнее. Покупатели все равно есть», — говорит продавец салона цветов в торговом комплексе «XL» Екатерина. В целом с местами наблюдаются некоторые проблемы. «Хлебные» места дороги и заняты, свободные — не такие проходные. Но независимо от местоположения продавцы находят своих покупателей, особенно в период цветочных праздников.

— В начале марта мы делаем до 20% годового дохода. В ход идет все, что цветет и пахнет, — смеется предпринимательница Настя. — В середине февраля закупаем как минимум в три раза больше товара, храним его в обычных холодильниках. До 10 марта весь товар уходит, даже тот, на который в обычное время покупатели и не смотрят. В это время я на своей машине цветы по точкам развожу, 7–8 марта к обеду все, что на прилавках можно поместить, уже сметают.

Среди других «цветочных» месяцев участники рынка называют сентябрь и почему-то декабрь. «Рынок цветов очень цикличен, и непропорционально большая часть заработка приходится на праздничные дни», — говорится в исследовании ЗАО «Дож-Аудит».

Несмотря на сезонный всплеск продаж, с мартом ни один месяц сравниться не может. Цены на цветы в этот период могут повышаться в четыре–пять раз. Кстати, стоимость одного растения определяется довольно сложно. Например, роза обходится оптовику в 10–50 центов, в зависимости от того, насколько расторопно он нажал кнопку на аукционе. На границе с Россией после прохождения таможни и получения всевозможных разрешений цена возрастает до доллара, затем оптовик делает стопроцентную накрутку и реализует товар розничному продавцу. Продавец, включив в стоимость цветка неликвид (в цену одного проданного растения закладывается и два–три непроданных), делает наценку в 30–50% в обычные периоды и в 100–300% в начале марта и перед 1 сентября. «При формировании розничной цены продавец предполагает, что как минимум половина цветов продана не будет, — объясняет Даниил Стариков. — У оптовиков такой проблемы нет: мы продаем партии. Какая-то часть товара портится при транспортировке и хранении, но процент этот очень небольшой, к тому же при продаже магазинам каждый цветок проверить невозможно: они в упакованных коробках, в каждой из которых может быть несколько сломанных растений. Поэтому весь груз подобных проблем и затрат сваливается на розницу».

Если говорить о том, что предпочитают столичные потребители, то это чаще всего букеты средней ценовой категории — от 500 до 1 500 рублей. В предпраздничный или праздничный день выручка среднего салона цветов может доходить до 100 тысяч рублей, в период со второго по одиннадцатое марта магазин может наторговать на 300 тысяч.